В данной статье обозначена проблема влияния окружающей среды на формирование того или иного индивида как представителя определенного этноса. В рамках этой проблемы в статье предлагается определенная средовая классификация. Влияющая на такое формирование среда утверждается автором работы как четырех- типовая: 1) историческая и социально-политическая, 2) бытовая, 3) языково-культурная, 4) природно-географическая. Каждый из названных типов рассматривается в статье отдельно, что помогает сделать вывод о необходимости последующего более подробного рассмотрения каждого из них в дальнейших исследованиях.
Информация, заполняющая рассуждения как этноса, так и индивида, производится посредством окружающей их пространственной среды. Любая национальная группа обладает определенной территориальной, а также исторической границей, собственными наработками как своего социума, так и своей природы. Также всякий народ занимает персональный, этнически обусловленный планетарный участок как на физическом, так и на духовном уровнях. Применительно к индивидуально действующей личности, относимой к тому или иному этносу, независимо вращающегося в той или иной среде этнического индивида быть не может. Имеет место быть при этом сопровождающая его среда в ее разнообразии. Она весьма ощутима в его восприятии, поскольку он погружается в жизненные реалии именно с ее помощью. Непосредственно в индивидуально-личностных качествах этнический индивид выступает условным продуктом подобной среды, поскольку, как говорит об этом современный доктор социологии из Краснодара Айтеч Хагуров, «Мысли и знания, которые они дают нам, определяют любые действия, которые мы можем предпринять» [2, с. 64].
Вдали от аналогичной взаимной расположенности среды и формируемого в ее пределах этнического индивида не способен функционировать никакой этнос. Отдаляясь от вышеописанной обусловленности та или иная нация способна потерять свое присутствие в планетарной сфере, упустить собственную расположенность в общем мире. В момент, если присмотреться к взаимной зависимости присутствия в жизненных процессах этносов и их индивидов, непросто оказывается разграничить при этом логически выверенные и экспрессивно-чувственные обуславливающие мотивы. По мере наступления обстоятельств преобразования и конструирования как самого социума, так и его культуры, науки существенное место приобретает рассмотрение стержневых взаимосвязей. Они сопровождают формирование индивида, принадлежащего к той или иной этнической среде. Бесспорным здесь допустимо считать следующее: какие бы то ни были узловые сплетения, составляющие средовую атмосферу для этнического индивида, функционируют в границах конкретной этнической культуры. Причем подобная взаимная обусловленность нуждается в корректном рассмотрении, приводящем к систематизации действующих явлений на ниве кавказской специфики. Данная проблема непосредственно ориентирует нас на утверждение имеющейся актуальности.
На исследовательской ниве одновременно как теоретиками, так и практиками филологии уже отнюдь не первое столетие доказана и апробирована следующая аксиома. Такие типы словесно-речевой активности, имеющиеся в распоряжении физиологически здорового индивида, как слух, говор, письмо, чтение, производят наиболее заметное, прямое воздействие на тактику обстоятельственных актов и реакций, присущих индивиду. Подобную эффективность при этом в ходе формирования этнического индивида способны проявлять также присущие цивилизационно развитому на Кавказе черкесскому этносу такие элементы. Это азы моральных устоев (адыгэ хабзэ), донесенная предками история своего этноса, а также фольклорные ресурсы, зафиксированные в устных словесных произведениях. Как утверждает в одной из своих современных работ профессор языка из Майкопа Батырбий Берсиров, «по данным последних исследований чтения, проведенных ЮНЕСКО, в настоящее время читательская деятельность уступает свои лидирующие позиции» [1, с. 75]. Либо как утверждал по этому поводу в конце прошлого века классический исследователь северокавказской этнической философии и культуры, профессор из Нальчика Фуад Эфендиев, «Обращение к народным истокам способствует более глубокому осмыслению национальной специфики и познанию характерных сторон общечеловеческого» [3, с. 201]. Вообще на научно-исследовательском поле присутствует существенный публикационный пласт, доказывающий и иллюстрирующий взаимное воздействие тех или иных этносов на собственные и соседние культурные пространства. К примеру, часто встает тематика воздействия древних цивилизаций (в частности, византийцев, тюр¬ков, греков, персов) на кавказские культурные хроники. Заметны научные труды, прослеживающие интеграционные аспекты культур в литературах прошлого столетия (к примеру, в новом веке профессор АГУ Учужук Панеш). Но имелись они и ранее. Так, еще в X в. арабский историк-путешественник Аль-Масуди доносил до мира факты: черкес способен нарядиться в греческий шелк, а веру в христианского бога им даровала Византия. Либо начальное подробное воспроизведение черкесской повседневности в доме оказалось исполнено итальянским этнографом Эпохи Возрождения Джорджем Интериано в Генуе (XVI в.).
Однако если обратиться к понятийному компоненту, даже Гегель вел речь о следующем: непосредственно говорящий, сам автор неизменно оказывается средоточием лирической поэзии, являя собой картину весьма индивидуального воспроизведения реалий, а также субъектный образец некоего отображения чувствуемого и прочувствованного ранее. Роль средового поля, влияющего на формирование личности, отнюдь не замыкается в речевых пространствах. Она включает также и расшифровку внеязыковых смысловых явлений, поскольку дискурс есть говор, несущий подтекст социума. Тем самым средовое пространство весьма разнообразно, потому мы в своей работе предпочитаем классификацию сред такого рода: 1) историческая и социально-политическая, 2) бытовая, 3) языково-культурная, 4) природно-географическая. Благодаря этому в ходе обращения к средовому полю, влияющему на индивида, удается заметить многое такое, каковое оказывается не озвученным, скрывшимся в тени произнесенного ранее. Рассмотрим в указанной последовательности названные средовые поля и их признаки, демонстрирующие процессы влияния на формирование индивида.
Во-первых, это историческая и социально-политическая среда. Этнический нрав, а также регулирующая его психология складываются путем продолжительного вырабатывания взаимосвязей внутри соответствующего социума (в т.ч. его хронологии, экономики, политики и др.). Сообразно формируемому на таком поле дискурсу развиваются порой и императивные трудности. Это связано с тем, что власть производит индивид, зависящий от дискурса, соотносящий с ним свое мышление и деятельность. Сопровождающие этнический характер взаимосвязи отнюдь не способны завещаться потомкам, и потому народный нрав есть не физиологическое, а историческое и социально-политическое событие в Книге Памяти этноса. Существенную значимость при этом имеет этнический авторитет, наработанный национальной историей индивида. Зачастую воспроизведение славного слова, касающегося обиженных историей этносов, могло сработать ощутимым стимулом к народному само- восприятию и к прогрессу народной цивилизации. Таким образом, в целом по данному типу присутствуют черты и признаки устройства наций и народов посредством социума. Тем самым бесспорно налицо социально-историческая отнесенность явления формирования национального характера.
Во-вторых, в нашей классификации прослеживается бытовой компонент процесса формирования национального характера. Имеющиеся в повседневной бытовой среде качества действительности, содействующие нередко закономерному ходу ее постижения с оглядкой на эстетические ценности, не могут выступить игнорируемыми. Как утверждает современный культуролог из Нальчика Фуад Эфендиев, эти качества «не могли не найти отражения в их восприятии и в понимании искусства в самом широком смысле» [3, с. 195]. Сложности проявляемой в бытовой среде лингвокультуры нередко связаны с ее доступностью. Они включают препоны соотнесенности книги и экрана в каждодневной культуре, насыщающей активность и контакты индивида. Бытовая среда не способна оказаться вне данной конструкции влияния, поскольку ее свойства несут в себе прямое отражение информаций, летящих и овевающих индивида из телевидения, Интернет-пространства и прессы каждую секунду бытийного времени сегодня. Тем самым налицо бытовой в его медийной насыщенности компонент влияния на формирование этнического индивида.
В-третьих, мы выделяем языково-культурную среду в возможности ее воздействия на формирование личности. Как известно, в ходе совокупной жизни целого ряда этносов на территории Северного Кавказа выработался оригинальный межнациональный союз. Так, к примеру, располагаясь на пространственных землях здесь, черкесы активно сотрудничали со своими соседями, налаживая культурно-экономические контакты. Образовавшийся в прошлых веках совместный анклав отличался схожими духовными устоями, этно- оригинальными признаками, кроме того, – своими кавказскими жизненными приоритетами, каковые в условиях либерально-демократических свобод нового века не всегда способны сохраниться. Непосредственно в таком ключе обостряется сегодня проблематика усиления педагогических методик, несущих сохранение этнических приоритетов. В языковой среде такой межнациональной культуры язык русский уверенно сберегает собственную значимость. Причем преобладающей площадкой проявлений языка межнационального общения выступает экран, включающий цифровые технологии. Таким образом, наряду с общим, глобальным распространением русского языка просматривается национальное разнообразие кавказских территорий как элемента среды, влияющей на формирование личности.
В-четвертых, обозначаемая нами в средовой классификации есть атмосфера природно-географическая, способная отобразиться в своеобразной культуре этноса. Весьма своеобразные кавказские природные ресурсы закономерно подействовали на периодические проявления национальных характеров в этнических культурах. В свое время особенности географического проявлялись в устном народном творчестве, что можно проследить еще в древних фольклорных конфигурациях (в том числе, в обрядовых играх). Причем данная тенденция обращения художественного слова к природе была весьма активной как в советских произведениях, так остается такой и в новом веке.
Вообще, формируемый разнообразной и разновидовой средой индивид располагается на пересечении социокультурных взаимодействий. В пределах одной статьи невозможно охватить столь широкую проблему. Нам удается только обозначить ее. И потому оставим за собой на будущее перспективную исследовательскую задачу: продолжить более углубленное рассмотрение проблемы по каждому из выделяемых нами средовых типов.
Примечания
1. Берсиров Б.М. Формирование лингвистической культуры у студентов в процессе обучения язык // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3: Педагогика и психология. 2010. Вып. 2. С. 71-76.
2. Хагуров А.А. Культурология: Учебник. Краснодар: КубГАУ, 2014. 374 с.
3. Эфендиев Ф.С. Этнокультура и национальное самосознание. – Нальчик: Эль-ФА, 1999
Опубл.: Хуако Ф.Н. ВЛИЯНИЕ СРЕДЫ НА ЭТНИЧЕСКОГО ИНДИВИДА В КОНТЕКСТЕ СРЕДОВОЙ КЛАССИФИКАЦИИ // Педагогика и психология XXI века: современные научные тенденции и инновации: сборник материалов заочной Международной научно-практической конференции. - Майкоп: Изд-во Магарин О.Г., 2021. – 360 с. – С. 314-316
Общ.: ISBN 978-5-91692-893-8