Этническая расположенность кавказцев к созыву советов

Традиционно на Северном Кавказе средоточием народного мнения выступает группа старейшин, являющая собой Совет. Входящие в него участники должны были придерживаться главного (возрастного) предела – возраст должен быть только старше сорока. Индивиды, собирающиеся от имени народа на Совет, должны были обладать заслуженным уважением  в своем (семейном или родовом) кругу, уметь вращаться в социально-политической сфере и обладать навыком материального обеспечения. 

Как свидетельствует Ш.М. Казиев, «В адатах говорилось: «Если кто ударит сельского старшину, с него взыскивается 3 овцы; если кто подрался с сельскими исполнителями, с того взыскивается штраф в размере одного быка, который стоит 6 голов овец»» [3, с. 149]. Списки участников не принимали в свой ряд людей, интеллектуально неразвитых либо индивидов, ранее подпортивших свою репутацию «темными деяниями», изменников, бывших военнопленных и т.д. Такая строгость сохранялась вплоть до приобретения индивидом идентичных с другими членами общества прав.

Применительно к дореволюционным северокавказским нациям в  Республику Северного Кавказа в 1918 году включались семь определенных независимых образований. Это Кабарда, Адыгея, Дагестан, Чечено-Ингушетия, Осетия, Карачаево-Балкария,  Абхазия. Однако северокавказская Республика бытовала непродолжительное время. Белоармейское руководство противодействовало отделеченству малых народов и жестко исключало какие-либо сепаратистские настроения. Тем самым уже в конце XIX в. общинное государственное устройство на Кавказе шаг за шагом уступало место административному планированию.

Сформированная непосредственно в советское время (в 1920 г.) Горская автономная республика протягивалась только от Кабарды до Чечни, то есть была весьма неприметна. Причем она приобрела скорейший распад, соответственно чему оказалась устранена в 1924 г. Являвшим собой тогдашнюю власть,  назначаемым свыше аульским и поселковым старшинам предписывалось  законным способом контролировать факты протекавших деревенских сборов. Интересующая нас сейчас этническая склонность кавказских представителей к общенародным сборам есть явление хроникальное, многократно подтверждавшееся на протяжении тысячелетних национальных историй. Но в рамках статьи не удастся осветить столь мощный исторический пласт, и потому позволим себе лишь затронув его, рассмотреть три последних десятилетия событий, происходивших уже в постсоветском пространстве.

В частности, уже на первом после распада СССР съезде горских народов Кавказа, состоявшемся 25-26 августа 1989 г. в г.Сухуми, прошло совместное обсуждение национальных проблем, инициированное некоторыми  национальными представителями из РА и КБР. По мнению ряда аналитиков, становящаяся в то время новая федерация испытывала некий этап пробных государственных и этнических формирований. В это время некоторые сегодняшние республики РФ (Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Чечено-Ингушетия) и Абхазия пытались выделиться в роли независимых государственных образований, а составляющие их контингент горцы занимались активной этнической самоидентификацией.

Вступление в данное горское содружество было ассоциативным. Независимо от этого разделялись три типа членских взносов в Ассамблее горских народов Кавказа. Это были взносы персональные, взносы коллективных членов и периодические пожертвования. Действующими участниками АГНК выступали кавказские нации; при этом отдельные из них уже обладали требуемым объемом правления, иные только собирались воплотить собственное политическое намерение. Делегаты подобных съездов АГНК участвуют в заседаниях, благодаря чему разрабатывается и принимается организационный Устав. Диапазон анализируемых старшинским советом вопросов оказывался весьма разнообразным. Это была деятельность от утверждения юридических кодексов и актов, от территориального распределения поселковых земель и вод, от подписания межгосударственных соглашений, от продумывания тактических стратегий и ходов, до наиболее малозначимых. Аналогично такому разнообразию и в регламент I съезда горских народов Кавказа включались следующие темы: проект платформы КПСС по национальному вопросу, обсуждение Устава Ассамблеи горских народов Кавказа, этно-культурное развитие горских народов Кавказа, и проч. Причем в Координационный Совет на I съезде были введены представители Кабардино-Балкарии, Абхазии, Карачаево-Черкесии, Адыгеи, Чечено-Ингушетии. Профессионалами Института массовых политических движений Управления информации «РАУ-ПРЕСС» разработаны в свое время исследования о массивном межнациональном содружестве –  Конфедерации горских народов Кавказа, давшей знать о себе в 1992 г. при  исполнении функции вероятной модели конфедеративной государственной ассоциации наций, населяющих кавказские горы.

Для достижения продуктивной деятельности  Координационный Совет формирует комиссии АГНК. Их составляют звенья по связям с соотечественниками за рубежом, по науке и образованию, по социально-экономическому развитию, по культуре, по правовым вопросам, а также по демократии и самоуправлению, по истории и языку, по межнациональным отношениям. В марте 1990 г. была проведена 4-я сессия Координационного Совета, которая представила проект по формированию Организации  Кавказского Единства.

Во время функционирования Ассамблеи периодически протекали сессии ее властных структур. Выстраивались этнические съезды входящих в  Ассамблею наций. Преобладающими рабочими инструментами были коллективные собрания, дебаты и диспуты, митинги, лекции, медиа- призывы, подписные листы, печатная продукция и т.д. Зачинателями подобных деятельностных видов одновременно с государственными тогда учреждениями выступало немалое число различных региональных структур, партий, социально-политических образований. Как и в дореволюционное время, заседания старейшин обычно проводил самый солидный и почитаемый участник аппарата, контролировавший организацию дискуссии. В ходе вынесения постановлений, не могущих быть распространенными,  люди обязаны были сойтись в доме конкретного хозяина. Препятствовать прохождению совещаний возбранялось, это каралось конкретными наказаниями.

1-2 ноября 1991 г. в г. Сухуми был проведен III Съезд горских народов Кавказа. В его деятельности были задействованы 211 делегатов четырнадцати кавказских этносов; не участвовали при этом делегаты таких народов, как кумыки, ингуши, представители казаков, турки-месхетинцы; также оказались задействованы на гостевом уровне соседние Грузия, Армения, Калмыкия, Эстония, Россия, Татария. Стержневым и узловым постановлением встречи оказалось объявление об образовании  Конфедерации горских народов Кавказа в качестве свежего тогда самостоятельного этно- политического союза, составными членами коего обязаны выступать не территориальные подразделы РФ, а составляющие Конфедерацию нации.

В собственной реальной деятельностной цели Конфедерация могла функционировать в качестве средоточия ранее неизвестного подобия когда-то в 20-е гг. ХХ в. действовавшей (конфедеративной) Республики Северного Кавказа. Съездом был назначен  Кавказский парламент, введены в оборот базовые правовые бумаги, установлена символика. 3-го ноября 1991 г. было проведено стартовое собрание Кавказского Парламента, в процессе деятельности коего участники произвели руководящее и структурное конструирование.

Частота проведения собраний и совещаний Парламента установлена как полугодовой период. Как и в дореволюционную пору, в приближении к новому веку сходы по-прежнему собирались для уведомления горских жителей о распоряжениях высших правителей, руководящих начальников и командиров, кураторами коих в реальности выступали старейшины. Несмотря на это, принимаемые массой социальные законы продолжали сохраняться как базисная прослойка национального бытия. Избиравшийся на три года Совет Старейшин включал старшин, находившихся на особом положении в обществе. Они ограждались и избавлялись от трудовой деятельности в обществе, они обладали особыми сенокосами и владели правом на воду без очереди. На определенных северокавказских территориях старшинам поручались и карательные функции. При этом в таком случае сообщество, остерегаясь чересчур активной исполнительности и возможного беспредела местных функционалов, предъявляло им требование верно взыскивать карательные платежи. Законы запрещали сажать на одну должность начальником родных друг другу людей. В соответствии с Уставом  Совет Старейшин «рассматривает вопросы межнациональных отношений и, применяя традиционные методы народной дипломатии, улаживал конфликтные ситуации между народами» [2]. Совет на один год определял нескольких старшин-правителей, судей, военачальника и казначея. Председателем Совета Старейшин на I съезде был предпочтен М. Каттоев (юрист, Чечено-Ингушская АССР).

Стержневые постановления заседаний совета архивировались. К примеру, в предисловии Гидатлинских адатов утверждалось, что принятое на собрании принято «ради торжества справедливости». Этническими голосами в этом случае в подобных организациях выступают именно местные газеты. В частности, в рассматриваемый период – следующие: газета «Кавказ» (8 полос, тираж – 100 тыс. экз.), газета «Единение» («Аиргылары») (8 полос, издается с октября 1989 г., тираж 75 тыс. экз.). Помимо этого выпускаются такие: «Вестник Кавказа» (издается в Карачаево-Черкессии), «Ингушское слово» (издается в Грозном на русском языке), «Эхо гор» (издается в Чечено-Ингушетии).

Ассамблея горских народов Кавказа на государственном уровне зафиксирована, она обладает обустроенным рабочим учреждением. Так, к примеру, как свидетельствует Ш.М.Казиев, в Дагестане (Кубачи) наиболее привлекательное из социальных архитектурных строений со стенами, расписанными сюжетными картинками (как бытовыми, так и мифическими), являлось собственностью властных органов, а также старейшин.

«Северокавказская дуга нестабильности», – так обобщают  общественное мнение вышецитируемые военные авторы В.Березовский, В.Червяков. Однако произведший создание АГНК общекавказский съезд тогда сделал это «в соответствии с рекомендациями проекта платформы ЦК КПСС по межнациональным отношениям по аналогии с Ассоциацией народов Севера, Сибири и Дальнего Востока» [1]. Следуя социальной мысли, организация компонентов конфедерации обязана быть выработана особым путем. Это должно было произвестись общенародными сходками и собраниями либо съездами (конференциями) на съезд Ассоциации горских народов Кавказа посредством отправки туда собственных делегатов как непосредственных участников.

Само народное собрание по аналогичному методу, базируясь на паритете, собирает и фиксирует аппараты для конфедерации. Так было и в дореволюционных союзах. Без учета немалых прав и обязанностей совета старейшин его участники располагались под «присмотром» всей группы аульчан, проживающих на данной территории. Произведя нарушающие общий закон поступки старейшина способен был получить наказание и потерять должность. Таким нарушением могла выступить, в частности,  распродажа земельных участков посторонним лицам. Отстранение от списка старейшин случалось по мере старения и ухудшения их физического состояния.

В итоге на рассматриваемых съездах принимались решения о предстоящих выборах делегатов Съезда горских народов Кавказа, утверждались Уставы, избирались Координационные Советы с их комиссиями, принимались текущие постановления, формировались обращения к народам. Тогда и было решено продолжить мысль  Конфедеративного Союза народов Кавказа как механизма, какой сумеет оказаться скреплением межплеменного содружества в регионе. Возможности участия старейшин в этих обсуждениях оказались разнообразными и широкими, фактически они находились под гарантией безопасности.

Список литературы:

1. Ассамблея горских народов Кавказа // http://old.nasledie.ru/oborg/2_4/0002/agnk.html

2. Березовский В., Червяков В. Конфедерация горских народов Кавказа // Материалы политических партий и движений // http://observer.materik.ru/observer/N28_93/28_05.HTM

3. Казиев Ш.М. Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. – М.: Молодая гвардия, 1988. 

Опубл.: Хуако Ф.Н. Современные концепции научных исследований // Eurasian Scientific Association (ЕНО)): XLVIII Международная научная конференция. – 2019. – Т. 5. – № 2 (48). –  С. 325-326