«Пламя тревоги нашей» – да, изложение мыслей о рецензируемой работе следует начать именно с оценки ее заглавия. Удивительно поэтичное, органичное и в то же время актуальное название авторского сборника Казбека Шаззо, вышедшего летом 2006 г. в издательстве МГТУ. Ведь речь в нем идет именно о пламени: о пламени, порожденном тревогой современных авторов о дне сегодняшнем, о пламени, воплотившемся в произведениях поэзии и прозы двух последних десятилетий. Казбек Шаззо, прекрасно понимая необходимость профессионального освещения и столь недавних событий в адыгейской литературе, не смог не обратиться к этой давно назревшей теме. Причем далее, по мере изложения материала сборника, выясняется, что задействованный автором в заглавии образ пламени здесь отнюдь не случаен. Он является практически сквозным для творчества многих современных авторов, анализируемых и рассматриваемых в книге. К примеру, в статье о произведениях Саиды Хунаговой, обращая внимание читателя на ее стихотворения «Осеннее пламя» и «Осень женщины», автор достаточно подробно трактует пылающие в груди героини страсти, ее отчаяние и неизменный атрибут подобного пламени – угасающий уголь. Либо статья о творчестве Саният Гутовой – вновь пламя и вновь последние, уже догорающие угольки: «…знаю, что от огня идет дым, остаются «уголья горячие», но и они когда-то гаснут, покрываясь пеплом, пока не погаснет последний уголек, я смотрю в печку… Конечно, с надеждой, что останется хоть один уголек, чтоб поутру опять развести в печке костер» [1, 32]. Вот так, ничуть не менее поэтично, чем у самой поэтессы, описывает пламя стихотворных страстей Казбек Шаззо.
Начинается сборник с авторских мыслей, оформленных в виде предисловия. Однако название этого фрагмента знаково, и в нем, несомненно, присутствует та тревога, которая вынесена в название всего сборника. Предисловие озаглавлено так: «В поисках утраченных грез». И, конечно, здесь автор не мог не упомянуть свою собственную тревогу по поводу всего того, что сегодня происходит с нашими духовно-нравственными и культурно-этическими ценностями. Обозначая происходящие в течение последних десятилетий поиски в адыгейской национальной литературе, Казбек Шаззо ставит глобальный вопрос: «О чем писать?». И здесь, буквально на нескольких страницах, ему удается сделать некий литературоведческий обзор существующей на сегодняшний день ситуации. Он условно подытоживает глобальные перемены в литературе, вызванные кардинальными социально-общественными сдвигами, и обозначает происшедшую реакцию на них адыгейской национальной литературы.
Этот достаточно эмоциональный обзор литературы последних десятилетий с характерной для авторского стиля Казбека Шаззо смелостью и выразительностью предстает зрелым, объективным и одновременно лаконичным суждением маститого критика о существующей ситуации. К примеру, обозначение творчества Нальбия Куека как «эстетический переворот в адыгейской поэзии, после чего в ней стало меняться многое – в мотивах, слове, фразе, в общей фактуре поэтического слова» [1, 4]. Также в предисловии автор успевает уделить внимание и новациям в драматургических произведениях, обозначая их диапазон. Здесь Казбек Шаззо касается и сути исторических процессов, предшествовавших появлению в литературе современного поколения авторов, объясняя многое адыгским менталитетом. И в результате, обосновав сложность духовно-эстетической ситуации конца прошлого века, ее явные противоречия, он обозначает собственную задачу, стоявшую перед ним в ходе написания рецензируемой книги.
Вывод, подытоживающий предисловие, ярок и красочен, вновь поэтичен: «Порыв «новых авторов» к творческому переосмыслению реального мира и своего космического, вселенского представления о нем сопряженного со стремлением молодой души раскрыться беспередельно, до конца, проявляется по-разному у разных поэтов, при этом образуя общий единый поток» [1, 9]. И как раз в этом, «едином потоке», автору удается на протяжении дальнейшего изложения выявить некие общие тенденции, характерные для литературы последних десятилетий в целом.
В первую очередь следует отметить выделяемую автором философичность анализируемых произведений. К примеру, Казбек Шаззо просматривает явную философскую основу в творчестве Саиды Хунаговой, Фатимы Мамруковой, Саният Гутовой. Так, применительно к стихам последнего из названных авторов он говорит: «…поэта волнует мысль о том, что «реки вспять не текут», что ушедшее не вернуть, дни уносят жизнь в небытие, вся эта философская задумка завершается непреложной истиной ее объективности и драматической бескомпромиссностью следующего дня» [1, 28]. При этом зачастую Казбеку Шаззо удается в подобной поэтической философии выделить характерные для философичности фатальные мотивы, к примеру, идея близости конца (поэзия Саиды Хунаговой) и связанная с ней идея безысходности (поэзия Саният Гутовой). А у Фатимы Мамруковой, по мысли автора, идея конца даже «превращается в думу».
И так во всем: есть безысходность, значит, есть и надежда. Есть ложь, значит, есть и правда. Казбек Шаззо, проникая в глубины душ своих героев, понимает их – поэтесс и поэтов, порой пытаясь объяснить их пессимизм и сосредоточенность на теме зла и лжи, выдвигая свое, собственное, авторское видение всего того, что чувствует поэт: «В этом мире лжи и пакостничества живет она» [1, 18] (о героине поэзии Саиды Хунаговой). Или о Фатиме Мамруковой: «Поэтесса в царстве несовершенства, противоречий, конфликтов, в том числе и со своей поэзией: какова цена стихам моим, если они не в силе их решать?» [1, 38]. И здесь же, рядом с ложью, конечно, правда, правда как основная героиня других произведений той же Фатимы Мамруковой: «… идея правды осмыслена автором почти во всех стихах и в ярком, последовательном ее проявлении» [1, 40].
Либо другие параллели, просматриваемые Казбеком Шаззо в произведениях молодых авторов: идея о несовершенстве человека (поэзия Саиды Хунаговой) неизменно сопровождается мотивом веры в человека (проза Разиет Ачмиз-Кумук), а традиционная тема одиночества (поэзия Саиды Хунаговой, Тимура Дербе) – идеей поиска человека (поэзия Саният Гутовой). Причем постепенно данный мотив обращения к человеку сменяется в произведениях мотивом обращения к народу (Саният Гутова, Фатима Мамрукова, Нуриет Хунагова): «Так автор, идя от громадных структур мирозданья, размышляет о судьбе народа ни один век не лелеял его, прошел, но сквозь тревожные века, как молния. На этом завершается мысль о народе не великом, не многочисленном, а об одном из тысяч народов, проживающих на планете. И начинается другая, которая выводится из первой – в великих страданиях «маленький народ» не уронил своей чести и достоинства ни перед чем, и ни перед кем» [1, 30 – 31].
В частности, тема родины, пафос любви к ней, тема матери и родного дома, – все это Казбек Шаззо достаточно детально просматривает в произведениях анализируемых авторов. К примеру, о стихах Сафербия Халиша: «Поэт сегодня благодарен аулу, что он вырастил его, не бросил его на произвол судьбы. И тяжкий удел тоже преодолим, если твое родное рядом, твой аул, твои люди рядом, – и в радости, и в горе» [1, 45]. Либо мотив дома в творчестве другой поэтессы: «Дом духовно богатый, красивый, заселенный добрыми и искренними думами и чувствами, дом изящный и простой, но открытый и гостеприимный сотворила для себя и для тех, кто «родной и любимый», Хунагова Нуриет» [1, 61].
Вообще, одним из основных специфических качеств рассматриваемой поэзии и прозы автор признает ее так называемую «всамделишность», и уже с этих позиций анализирует произведения. Авторский стиль, что традиционно характерно для пера Казбека Шаззо, доверительный, в форме постоянного обращения к читателю, часто в виде диалога, например: «Вот, посмотрите», – говорит он нам, поясняя и продолжая свою мысль. Его текущие выводы объективны, и в то же время поэтичны и выразительны. К примеру, вывод Казбека Шаззо об адыгейской женской лирике: она «по-женски мягка, отзывчива и содержательно умна по отношению к «адыгэ хабзэ», сдержанна, что не мешает авторам создать просторный, заполненный всплесками, бурными потоками эмоциональный мир» [1, 84]. И автору рецензируемого издания именно профессионально удается самому рассмотреть «этот мир» и помочь проникнуть в него своему читателю. За что огромное ему наше читательское спасибо.
Опубл.:
Хуако Ф.Н. "Пламя ... // Вестник МГОУ. – М. – 2006. – № 3 (24). – С. 159-161.