I
«В плену у памяти скитаюсь...» – так назвал автор сборник своих повестей, рассказов и этим довольно точно определил характер представленных сочинений. Его повести и рассказы автобиографичны не только тогда, когда он непосредственно излагает конкретные эпизоды детства, юности и взрослой жизни, но и тогда, когда повествование ведется от третьего лица. Автор прожил большую, непростую и интересную жизнь, и, следовательно, ему есть, что вспоминать, в его памяти есть и открытые пространства и «закоулки», в которых можно «скитаться».
Ему было пять лет, когда началась Великая Отечественная война. Закончилась она, когда ему исполнилось девять. Годы эти у детей самые впечатлительные. Тяжело переживались послевоенные разруха и голод. Когда страна отходила от этих лишений, в 1949 году посадили отца на 25 лет и отправили в сибирские лагеря. Мать осталась с четырьмя детьми и без профессии. В нелегкой борьбе за выживание, Айтеч становится первой опорой матери. Учится хорошо, показывая пример младшим братьям, на каникулах зарабатывает деньги. Достойно выполняет роль старшего мужчины в доме. По окончании школы поступает на факультет механизации сельскохозяйственного института. Но на старших курсах обнаруживает, что у него другое призвание, что его больше волнуют философские проблемы, чем технические. На всех общественных кафедрах института его выделяют, знают, уважают. Но надо обретать специальность, работать и помогать матери поднимать ещё троих детей. В 1959 году он заканчивает институт и начинает работать сменным механиком в одном автохозяйстве Адыгеи. Карьера его здесь складывается неплохо: сменный механик, главный механик, начальник гаража, главный инженер – и все это за два года. Но не карьера его увлекает: в 1961 году он поступает на заочное отделение философского факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова. Учёба в МГУ предопределяет его дальнейшую профессиональную судьбу. В 1963 году, после ликвидации Теучежского автохозяйства, он переезжает г. Краснодар, работает преподавателем спецдисциплин в Пашковском сельскохозяйственном техникуме, а с 1964 года на кафедре философии Краснодарского педагогического института (потом университета). С этого момента начинается его карьерный рост в научно-педагогической сфере: кандидат философских наук, доцент, доктор социологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Кубани и Адыгеи, академик Академии социальных наук России.
Но перед нами не кабинетный учёный. С начала реформ Айтеч Аюбович активно участвует в социально-политической жизни Кубанского региона: в 1997 году становится членом правительства Кубани и первым советником губернатора по социальным вопросам; в 2005 году — советником президент республики Адыгея. Если к этому добавить большую организаторскую работу в научной и педагогической сферах – 25 лет заведывания отделом института Социологии РАН и 10 лет кафедрой культурологии в Кубанском Госагроуниверситете, тогда можно иметь представление не только о научном, но и жизненном опыте нашего автора.
II
Сборник открывается разделом «Идиллия» повести «Бургомистр Абадзе в яростном мире», в котором рассказывается жизни пятилетнего мальчика в довоенной обеспеченной семье. Любимый дядя Биболет, председатель колхоза, приезжает ним в гости на гужевом «лимузине» тех лет – линейке (пассажирская повозка на рессорах). В линейках возили в те времена сельских начальников. Каждый приезд дяди – праздник для племянника. И дело не только в гостинцах, а в том, что кучер, зная, что его начальник любит племянника, выполняет все желания племянника: сажает его на коней, потом по очереди соседских мальчишек. Некоторые из них раньше так близко к лошади не подходили, а потому сесть верхом было великое удовольствие. В рассказе «Сестрёнка Чупа и её судьба» есть эпизод, также передающий идиллию детской жизни довоенных лет. Сестренка нашего героя Чупа (семейное, а не «метрическое» имя) очень любила котят. Однажды, когда она с ними самозабвенно играла, пришёл отец с работы. Блаженное состояние своей души она отцу передаёт так: «Папочка, как мы хорошо живём! Смотри: мама борщ варит, а кошечки наши играют!». Автор пишет, что эти слова сестрёнки потом в суровые дни войны стали для отца талисманом: в самые трудные минуты он их вспоминал, что придавало ему силы и надежду на то, что он вернёт любимой дочке былое счастье.
Война ворвалась в жизнь детей жарким летом 1941 года и сразу стала ломать человеческие судьбы. В повести показано, как война высвечивает масштаб каждой личности. Любимый дядя Биболет не по своей воле, а волей судьбы становится бургомистром четырёх адыгских аулов, но фактически служит не оккупантам, а своим землякам. Сильные, самобытные характеры встречаются во многих местах книги: это и однофамилец Хагур Исхак, и прадед Салех, и отец автора, и адыгский двойник Николя Браньона Магомед Багов, и директор совхоза Алексей Николаевич и др. Они как бы вехи в море житейской суеты и потому автор, как правило, выписывает их ярко, с явной симпатией, с запоминающимися подробностями.
Объединённые в четыре тематических и пространственно-временных цикла, повести и рассказы в сборнике различаются используемыми автором художественными приёмами и стилем изложения. Здесь и автобиографическое эссе, и философская сказка, и аналитический культурологический очерк, и поэма в прозе, и этнографическая новелла об адыгской свадьбе.
Если «Сон» можно считать стихотворением в прозе, то «Моё лето 1945 года» – поэма в прозе. Она, в свою очередь состоит из отдельных поэм: о лошади, о реке, о первых месяцах мирной жизни в ауле, о мусульманском празднике, о сестрёнке Чупе, о внуке Георгии...
III
Повесть «Переправа» среди других работ автора выделяется особой художественной выразительностью, ярким колоритом красок и образов. Помимо несомненных художественных достоинств эта повесть даёт читателю богатейший историко-этнографический материал о жизни и быте сельской адыгской глубинки в период войны.
Из повести мы узнаём, чем тогда преимущественно занимались аульчане летом, осенью, зимой и весной. Кроме зимы, во все остальные времена года они от зари до зари работали в колхозе, и это был их вклад в общую борьбу с врагом. Но к осени к этому добавлялись заботы по уборке и заготовке кукурузы, которая была главным продуктом для людей и фуражом для животных. Мы узнаём, где и как мололи кукурузу, какие блюда из неё готовили. Зимой женщины устраивали шӀыхьаф – воскресник, хотя он не привязывался к воскресенью, а мог организоваться в любой удобный для людей день недели. Автор поясняет нам, что такая форма коллективной трудовой взаимовыручки играла в той жизни аула огромную роль. Невозможно было в одиночку построить дом, хлев, вскопать большой огород – всегда выручал шӀыхьаф.
В зимний вечер, на всю ночь собрались на шӀыхьаф подруги Нысэ вязать тёплый шерстяной платок. Организовался конвейер от чесальщиц шерсти до вязальщиц платка. Этот технологический поток создаёт не только трудовой энтузиазм, но и обстановку дружбы, веселья, шуток среди подруг. Они начинают петь, и наш герой под их песни начинает грезить дедушкиным домом, он засыпает.
А в другой вечер все соседские женщины собираются послушать двух мужчин, по состоянию здоровья непризванных на фронт. Они работают ездовыми на колхозных телегах. Только двое мужчин на весь аул. Эти посиделки происходят в доме одного из них – Тэтэу. Как значимы для женщин мужские слова, выявляется именно в такие времена. Одна женщина в отчаянии спрашивает, почему уже целый год нет известий от мужа, и Тэтэу отвечает: «Советская власть не оставляет семьи погибших без внимания. Раз вам не платят пособия, значит, нет основания». Таким абстрактным ответом он укрепляет в женщине надежду, за которую она отчаянно держится.
Надежду вселяет и тётя Саса своими гаданиями на кукурузных зернах. Перед гаданием тётя Саса особым образом подвязывала на голове платок, входила в своё особое состояние и начинала говорить на языке иносказаний и аллегорий.
Вторая важная тема в «Переправе», продолженная в других рассказах, тема Матери. Наш шестилетний герой после города уже адаптировался к аульской среде. Это произошло в се¬мье дедушки Каладжерия, в ауле Кунчукохабль. Но его вырвали из той среды, ставшей родной, где были мать, родные и двоюродные братишки и сестрёнки, и привезли к тёте, где всё было чужое. Сделали это из лучших побуждений: тётя по меркам того времени была зажиточной, а там, у дедушки, собралось слишком много едоков. Но, заботясь о желудке, не учли душу мальчика. А душа его изнывала от тоски по дедушкиному дому, ставшему родным. Не могут оставить читателя равнодушным переживания мальчика, почувствовавшего себя сиротой. «Сон переполнял меня радостью и счастьем. В нём исполнялось самое заветное желание, избавляющее меня от невыносимой тоски и одиночества. Я видел, как по степи, отдаляющей тётину хату от переправы, шла мама. Улыбаясь мне, шла мной, чтобы забрать меня отсюда, из пустого дома, где мне было так тяжело и одиноко. С нею шли тётя Мина и Юлька. Они тоже улыбались и махали руками». Мальчик не выдержал переполнявшей его радости и закричал ... и проснулся в пустом, чужом доме, из которого тётя и её невестка утром рано уходили на работу. Трудно, очень трудно проходила адаптация маленького героя к новой жизни. Она была для него новой еще по другой причине: аул, в который его привезли, был не бжедугский, а чемгуйский, т. е. относился к другому племени, с другим диалектом языка, с другими нравами и обычаями.
Прочитав повесть, невозможно забыть уродливого мальчика, с которым судьба свела нашего героя. Косой, хромой немой Заур появляется в повести дважды. Первый раз, когда тётя Саса, доведённая до отчаяния проделками племянника, передала его своей сестре, жившей в этом же ауле. И тут происходит знакомство с Зауром. Крайне тяжёлые условия заставляют двух малышей объединиться. Условия усугубляются и тем, что взрослые, начиная с близких родственников, не признают в Зауре полноценного мальчика, считают его дебилом. А он за это мстит им всеми ему доступными средствами. Не оставит равнодушным читателя сцена расставания маленьких друзей. Когда наш герой с бабушкой уплывает на лодке, оставшийся на своём берегу переправы, Заур вытянул вперед свои кулачки и завыл. «Это был его плач – плач без слёз, ибо все свои слёзы он выплакал в раннем детстве».
Но, еще более впечатляюще описано расставание друзей после второй встречи, когда они уже были юношами. Не будем цитировать ничего из этого раздела, потому что описание второй встречи и второго расставания нужно читать неразрывно, ибо это единый художественно яркий эпизод.
IV
Через все сочинения автора проходят темы воины и мира.
Война обнажила в людях их нравственную суть, возвышенные и низменные стороны душ, утвердила и вознесла возвышенное, развенчала и отвергла низменное. В повести «Моё лето 1945 года» автор ссылается на одну мысль М. Пришвина из дневников военных лет. Его жена беседовала с женщиной, каким-то чудом вырвавшейся из осаждённого Ленинграда. «Ляля сказала этой женщине, как мне подумалось, для её сознания непосильное: «После этого опыта в жизни люди не могут уже продолжать жить на тех же основаниях». Но женщина, именно только благодаря своему опыту, поняла и сказала: «Ну, конечно, разве после всего можно жить, как раньше жили».
И действительно, в людях, описываемых автором в послевоенное время, мы видим и глубокую духовность и высокие нравственные критерии жизни. Это и первая учительница Ольга Николаевна Новикова, и русская мать Валентина Гаврилов Пестрецова (Царюк), и друзья Лёня и Асламбий, и преподаватели, с которыми автор встретился в сельскохозяйственном институте, и тренер по боксу Коган, и друг Барба, и другие. Но и нравственная высота этих людей не приумножается со временем в других людях, как этого следовало ожидать.
Проблема духовно-нравственного застоя глубоко ставится в философской сказке «Как мы заблудились». Великан-Ребенок упрекает взрослых в том, что они сошли с правильного пути, по которому когда-то шли. Сошли, потому что потеряли внутренние ориентиры, дающие людям согласие с самим собой Он на один миг даёт своему взрослому двойнику возможность испытать счастье внутренней гармонии, – но только на один миг, – потому что взрослого ждёт и зовёт его повседневность.
В рассказе «Человеческий фактор» даётся небольшой обзор того типа людей, которые живут ради других. Но вот одного из них, директора совхоза Алексея Николаевича, похабная хулиганка из колонии несовершеннолетних преступников публично оскорбляет, говоря ему непристойности.
Алексей Николаевич отделывается гипертоническими проблемами, из которых врачи относительно быстро его выводят. А после он рассуждает: «Ведь она родилась после войны и получается, что мы у врага не отвоевали главное – человеческую душу».
Сколько побед и какие ещё нужно одерживать победы, чтобы всю душу человеческую отвоевать у врага? К такому непростому вопросу подводит автор читателя.
На страницах его книги мы находим и ответ. Повседневная мирная жизнь гладко выглядит только с внешней, поверхностной стороны. А внутри неё всегда идёт борьба добра и зла на всех уровнях: и на уровне общества, и на уровне малых групп, и на уровне отдельной личности. Другими словами, борьба за человеческую душу ведется повсеместная и постоянная.
Получается и мир во время войны, и война во время мира.
Смута в душе и в повседневной жизни, расплывающиеся ценности подводят профессора Градова к клинической смерти. Эта повесть предваряет раздел с характерным названием «Культура как второй фронт».
Здесь мы входим в сферу его философских эссе и публицистики. Эта сфера, в которой автор показал себя глубоким аналитиком, требует отдельного и большого разговора. A мое вводное слово и так затянулось. Поэтому, лишь скажу, что очень много познавательно-полезного и любопытного узнает читатель, обратившись к публицистике автора.
* * *
В нашу российскую литературу пришёл самобытный писатель со светлыми и добрыми творениями. Повести «Пир», «Мое лето 1945 года» и другие можно и нужно читать для профилактики плохого настроения, плохого умонастроения и плохих помыслов. В прозе А. Хагурова много поэзии. Немало рассказов связано с аулами и с адыгской средой и потому может возникнуть искушение ограничить значимость рассматриваемого сборника рамками адыгского этноса. Однако, во-первых, в нашей российской литературе так повелось изначально, что талантливое описание конкретной этнической среды становится явлением общероссийской литературы. Во-вторых, в сборнике представлено больше общероссийских сюжетов и проблем. Поэтому неслучайно в почётной награде, которой правление Союза писателей России удостоило автора в 2012 году, сказано «за большой творческий вклад в современную русскую литературу» (курсив наш). Читатели ждут приумножения этого вклада, потому что они согласны с автором в том, что при всех трудностях нашей жизни «нам даны великие ценности: Любовь, Дружба, Вера, Искусство, Надежда, Близкие Люди...», что «ради них стоит жить» и, что «в этом смысл нашей жизни» (Этими словами заканчивается поэма в прозе «Мое лето 1945 года»).
опубл.: Хуако, Ф.Н. Война и ... // Хагуров, А.А. В плену у памяти скитаюсь /
А.А.Хагуров. – 4-е изд, доп. – Краснодар: Парабеллум, 2016. – 638 с. – С. 27-35