Oтрадно, когда у творческого человека в любом из видов искусств потребность в самовыражении накладывается на мысли о соотечественниках, и все это умещается на одном листе. Именно так и происходит, когда начинаешь подбирать материал по поводу Аскарбия Нагаплева – уже первый лист из найденных констатирует факт подобного идейного смешения. Первый же абзац – поиск себя в желании самовыразиться, следующий – стремление удовлетворить желания соотечественников. Именно подобная схема и сопровождает весь найденный по поводу видеофильма материал. Он повествует о святом стремлении автора фактически озвучить глас своего народа, направленный по зову своей души сердцу того же народа, жестоко оторванному и находящемуся далеко за морем. Непосредственно налаживанием подобного, «межсердечного» и потому оздоравливающего контакта между взаимно страдающими органами одного организма и занят в своем труде А.Н.Нагаплев, создавая фильмы о черкесском мире. В данную категорию входят такие сотворенные им экземпляры научно-популярной документалистики, как «
Черкесия» (2007), «Черкесия. Адыгэ хабзэ» (2009), «Черкесия. Чужбина» (2011), составляющие самостоятельную трилогию, каждый из компонентов которой также являет собой независимый образец независимой съемки. Далеко не все сегодня представители взрослеющих поколений предпочитают в своем самообразовании поглощать имеющиеся в адыгской художественной литературе исторические произведения – многотомники признанных у нас мэтров отечественного исторического слова (к примеру, романы И.Ш.Машбаша). Хотя произведения эти через сложную систему интенсивно развитых сюжетов, сложную палитру созданных образов оказывают непосредственное влияние на формирование социально-политического и нравственно-духовного статуса своего народа не только на Кавказе, но и за его пределами. Обусловлено это наличием национального материала, на котором созидаются данные произведения – обращением к жизни и к истории адыгского (черкесского) народа. Они, способные обстоятельно просветить и нужным образом настроить молодого этнического представителя на восторг и почитание своих корней, к сожалению, сегодня безбожно выходят из круга действующих субъектов в силу современного аннулирования имевшегося ранее в обществе культа книги. Обожествлявшаяся в советском обществе книга с неимоверным грохотом упала с той высокой вершины, при этом более «трудолюбивая» деятельность мыслительная покорно уступила на той интеллектуальной пике место более «ленивой» созерцательной деятельности.
Тем самым художественный продукт, производимый на указанной творческой ниве названным автором, можно считать неким активным, «легким на подъем» и двигающимся в зависимости от условий, мобильным сигналом, – пусть не всегда таким глубоким и вдохновенным, как печатный продукт, но зато своевременным и злободневным. Ведь именно сегодня ничто не звучит так остро, как вопросы, составляющие информационное поле адыгов, вопросы их истории, этнологии, географии и, вообще, – все, все, все… И потому все это, донесенное до публики в зрительном формате, не перекроет все уже сказанное национальной книгой, а лишь расширит круг лиц, заинтересованных в данной информации. И, что самое главное, откроет новые грани уже известных зрителю фактов, сопроводив их, помимо художественных, не менее яркими зрительными образами. Ведь традиционно далекая история вообще не документирована. Поэтому наше постижение ее постоянно считается неточным, то есть приблизительным, как в исторической науке, так и в художественном творчестве. Однако последнее располагает, в противовес науке, явным стержневым свойством: оно постигает и очерчивает историю в живых фигурах, зрелищах, событиях, фактах и даже песнях. Это формирует устойчивое ощущение достоверности случающегося в ходе развития сюжета. Говоря это, вспоминаешь свои ощущения в момент созерцания в кино каких-то известных по литературе лиц и их приключений: так приятно, увидев родного по книге персонажа, найти на экране в нем многие из тех черт, которые уже присудило ему твое воображение. Это позволяет похвалить себя за подобную «догадливость», а автора – за «проникновенность» его художественных средств. Применительно же к фильмам А.Н.Нагаплева отметим, что здесь, конечно, еще не художественные образы с их художественным воплощением, но искомая художественность все-таки порой присутствует в документальных эпизодах, картинах и комментариях. Как принято в исторической литературе, преобладающее большинство таких персонажей является выдуманным, которых авторы романов представляют как реально живших людей. Они, входя в художественное пространство, изменяются под воздействием реализуемой автором концепции, подчиняются ей, а не подчиняют ее себе. Однако при этом в фильмах А.Н.Нагаплева эти персонажи разыгрывают эпизоды с реально происходившими фактами, с эпизодами, имевшими в какой-то момент свое место в истории, т.е. с реальными историческими фактами, и потому зрительно переживающий события минувших веков читатель уверенно убеждает себя в их «невыдуманности».
В течение всей своей истории как античной, так и более поздней, черкесский (адыгский) народ располагался в фокусе пресечения не только крупных торговых путей, но и политических пристрастий большинства немалых государств старины, что заставляло его проводить продолжительную и непреклонную войну за собственное суверенное присутствие. Прослеживаются возможное соответствие действительности, историзм, определенное документальными фактами выковывание сюжета и приближенность национально-специфических художественно-изобразительных приемов к изображаемой реальности, к выявлению конфликтов, к организации типических образов и т.д. И вот документальный факт ухода черкеса с родины иллюстрируется кадром мрачного берега неласкового моря, еще более нагнетаясь другими сценами. Это изображение персонажа, сидящего в лодке, сгорбившегося под тяжестью понятного каждому разумному человеку гнета – необходимостью уйти с родной земли. Другая картина в этой линии, – человек, бережно наполнивший ладони родной и потому святой землей и, прощающийся с ней, он готов l5;е только прикоснуться к ней губами, но и отдать все за то, чтобы унести в этой пригоршне свою родину. Сомневается он в своей способности оставить ее, выпустить ее из своих рук и из своего сердца, а потому душой погибает уже здесь, перед этой зовущей его морской бездной. Такие кадровые эпизоды создают тот общий психологический настрой картины – гнетущий и отягчающий, сообщая настроение ее персонажей, вкушающих плоды своей трагической истории, заинтересованному зрителю. А это, в свою очередь, становится некой плодотворной почвой для лучшего понимания и взаиморасположения иных народов по отношению к адыгскому, младшее поколение представителей коего в других эпизодах радостно танцует на родной земле, а зритель, любуясь восходящим на адыгской земле солнцем, на какой-то миг все-таки забудет о ненависти и сумеет ощутить всеми фибрами души всю мудрость мироздания.
Одновременно имеют место не только факторы внешнего взаимовлияния, но и элементарные, столь дефицитные в условиях современной рыночной демократии, воспитательные и патриотические факторы, успешно распространявшиеся советской кинопродукцией, но абсолютно забытые сегодня. Как говорит об этом сам автор проекта в одном из интервью, опубликованных в «Советской Адыгее» (2009), «Меня очень волнует судьба нашей молодежи. Я прекрасно вижу, что происходит сегодня на улицах наших городов и аулов. Но ситуация не безнадежна – мы еще можем привить молодым лучшие ценности нашего народа, составляющие основу кодекса Адыгэ Хабзэ, он является частью общемировой культуры. Ведь нормы поведения, изложенные в нем, непреходящи и имеют большое значение у многих народов. Они, если можно так сказать, универсальны». И потому подобное зрительное изложение всего того, что испокон веков (начиная с нартского эпоса), известно адыгам и уже не однажды проанализировано нашими аксакалами и учеными, – такая творческая попытка уже в самом посыле может быть по достоинству и заслуженно оценена современным государством.
Опубл.:
Хуако Ф.Н. Наглядная... // Актуальные
проблемы гуманитарного развития региона: Мат-лы третьей заочной международной
научно-практической конференции. – Майкоп: изд-во ИП Магарин, 2012. – 115 с. –
С. 46-49