ЖЕНСКАЯ ТЕМА КАК ОДНА ИЗ ОСНОВНЫХ В ТВОРЧЕСТВЕ Т.КЕРАШЕВА

 В данной статье рассматривается конкретная гендерная тематическая направленность творчества Т.М. Керашева. Образ женщины в прозе писателя автор статьи признает распространенным. Обосновывается частота в писательском тексте имевшейся в первой половине ХХ в. социально-политической актуальностью в адыгском обществе. Озорно обобщая произведенные автором произведения с  женской линией Ф.Н. Хуако приходит к выводу о продуктивной сочетаемости здесь объективных пространств, несомых как личностью, так и нацией.

Ключевые слова: литература, проза, адыг, Керашев, женщина, образ

Проблематика с нахождением в социуме героини именно женского пола признается в обще- планетарной научной мысли как постоянно глобальной, так и актуальной по аспектам.  Как считает современный исследователь из города Черкесска Х.А. Хабекирова, «Привлекать внимание исследователей черкесской культуры он начал не так давно (хотя затрагивался в работах общего характера), но имеет большое значение для многосторон­него изучения этноса не только в прошлом и настоящем, но для продолже­ния его жизнедеятельности и в будущем» [2: 271]. Налицо подобное внимание, сопровождаемое частым обращением, – вся вторая половина века прошлого и оба десятилетия века текущего.

Если обратиться к литературному воспроизведению поднимаемой нами тематики, весьма убедительно в личностном плане ход становления и бытия женщины-горянки присутствует именно в региональной (в частности, для нашего анализа – в адыгской) прозе. Причем, говоря об этом нельзя не учитывать сведений фольклора, также несущих и, к тому же, ярко представляющих многосторонний спектр знаний, умений и навыков женщины в обществе. Поэтому преподносим в нашей работе адыгский нартский эпос как один из достоверных источников для данной проблематики. Ну, а при соцреализме она шаблонно выводилась путем стремительного и настойчивого расположения мрачных, но минувших будней напротив счастливого настоящего и еще более восхитительного будущего. Не мог остаться вне такой линии (тем более, совпадавшей со многими его личными убеждениями) и народный мастер пера Тембот Магометович Керашев.

К тому же эта тематика была достаточно распространена среди северокавказских писателей середины прошлого века, стремившихся изобразить порыв горянки предстать в ново-приобретенном социуме убедительной «шъхьагуащэ» (т.е. полноценной хозяйкой). О длительных, насыщенных и порой устрашающих перипетиях ее судьбы ведут речь  немалочисленные группы кавказских авторов. Таковыми, кроме Т.М. Керашева, являются просветитель  XIX в. у балкарцев К.Б. Мечиев, прозаик начала прошлого века у осетин К.Л. Хетагуров, лирический прозаик у кабардинцев X.И.Теунов и многие иные. Они составляют отнюдь не целый ряд писателей, центральным стержнем повестей коих выступает скромная, но гордая землячка. Ее участь и ее перспективы в условиях нагрянувшего общественно-политического ухода из некоего «дореволюционного болота» в некое «царство будущего» заботили и ощутимо интересовали мыслящих свидетелей происходящего – авторов.

Конечно, возможностей изложения было немного. Опасение уйти от черно-белой палитры было мощным. Разноцветие красок и какой-либо восторг могли были быть посвящены только партийным делам и деятелям. Тем не менее Т.М. Керашеву удавалось оставлять в своей сюжетике женскую линию как одну из центральных при обращении к личности. Подобным путем писатель преподносит происходившую адаптацию формировавшегося веками национального характера к новым социальным пространствам.

При этом неким замечанием здесь можно выдвинуть тезис: тема формирования нужной социуму героини была активнее сосредоточена на деревенской землячке. К тому же обратим внимание. Мы не говорим о героине с помощью частой ранее фразы «становление личности», поскольку считаем, что личность была и до социалистического строительства. Такая тематика в начале прошлого века  несла подтекст об активности присутствия женщины в проводимых строем в обществе преобразованиях. Причем относительно аула обязательной при коллективизации оказывалась рядовая для общесоветской деревни тематическая пара во время борьбы: противники и поклонники колхозной модели жизнеустройства. Непосредственно на таком противостоянии зиждется фабула рассказа Т.М. Керашева «Арк» (1925).

И потому, если вольнее осмыслить имеющиеся фабульные и идейные вариации в художественном строе всей исторической прозы писателя, можно убедиться, что представительница «прекрасного пола» выступает у него в романах интенсивным средоточием и явным реализатором национальных этических кодексов. Такого рода романтический персонаж (в частности, женского рода) являлся исполнителем нескольких ролей: и результатом жанровой юности адыгской прозы (в частности, повести или новеллы), и демонстратором хода ее сюжетно-стилевых поисков, и свидетельством ее обращения от хроникальности к современности. Портретный вид такого героя непременно сопровождался обязательным тогда риторическим пафосом. Этот пафос признавался при соцреализме художественным достоинством, а сегодня – явным дефектом.

Убедительно утверждают национальные исследователи уже текущих десятилетий следующее. По имевшемуся в соцреалистических текстах произведений (в т.ч. Т.М. Керашева) восприятию горянки, по ее положению в обществе утверждать достоверность описываемого есть посыл достаточно относительный. Позитивный, тогда весьма интенсивно восхвалявшийся образ выступал в двух направлениях: как источниковым результатом скорого периода истории, так и единственно реальной тогда фигурой осмысления личности в литературе. При этом на подобной двусторонней базе все-таки допускалось иногда (в т.ч. сегодня) и относительно совершать заключения о духовно-ценностном облике определенного этапа в исторической жизни общества.

Так насыщенный образ женского пола определенно отработал собственную ощутимую миссию на пути прогресса младописьменной адыгской прозы (в т.ч. повести (новеллы)). Фактически он содействовал осмысленному выходу из единой фольклорной среды эпоса. И выход продолжился в последующих после Т.М. Керашева творческих поколениях. В частности, уже сегодня, в новом веке, с помощью такого периодического, нередкого восхваления «слабо- польного» образа современные писатели также воспевают рисуемую ими цивилизацию. Так, А.Х. Псигусов при цивилизационном описании достаточно продуктивно утверждается в противовес духовному нейтралитету, ставшему со временем еще более присущим землякам сегодня.

Теперь снова необходимо подчеркнуть то, что формирование женской личности на Кавказе, определение места ее в новых судьбах, – подобная проблематика была достаточно распространена в северокавказском творчестве. Однако не  только в веке прошлом, но и в предваряющем его позапрошлом. Так, в  фольклорном сказании образы женщин выступают во всевозможных и весьма узнаваемых сегодня функциях (к примеру, колдунья, воительница, врачевательница, мать, дочь, жена, сестра). К тому же в эпосе допустимо увидеть например, в лице привлекательной Щхафицы ее умения и навыки посредством собственных кудрей преобразовывать свет-тьму за окном, нагнетать некую воздушную мглу и самой оказываться невидимой. Подобная линия интенсивно развивает имеющиеся в традиционных произведениях Кавказа приоритеты о мрачной, а иногда и доблестной участи землячки (авторы начала прошлого века К. Мечиев, X. Теунов, К. Хетагуров, Ад. Шогенцуков). Как в эпосе, так и при соцреализме отличаются они нередко замечательными способностями (как умственными, так и силовыми). Благодаря этому к их поддержке в наиболее сложных эпизодах поворачиваются и нарты, и современники.

В последующем пласте адыгской литературы, уже в середине ХХ в.  прозаик из г. Черкесска Цуца Кохова устремилась к женской теме на фоне вышеназванных несколько иначе. Это случилось еще более глубоко и разносторонне, с погружением в нрав героини в возможном многоцветии. В социально-психологическом описании просматривается здесь цельный ход формирования женского мировоззрения уже на новом фоне общественно-политического строя. Мы подробно говорим  о сюжетике и ее жизненной обусловленности у адыгской писательницы Ц. Коховой в нашей монографии «Двадцатый век: эпоха и ее художественное отражение в северокавказской лирической повести» (Майкоп, 2003), поэтому не будем останавливаться на этом сейчас. Однако стоит еще раз подтвердить итоговый стержень: при этом обнаруживается реальный слой, простирающийся сквозь раздумья героини. Такой слой охвачен лунным светом ее мировосприятия, приближенного к миру самой Ц. Коховой и потому дает реалии.    

Именно такая стержневая тенденция налицо и у анализируемого нами сегодня адыгского аксакала, мастера слова. В производимых Т.М. Керашевым в первой половине прошлого века перипетиях в обществе времен революций сегодня также допустимо проследить целый ряд известных и нам сегодня (в 2000-е) трудностей. К примеру, в авторской работе «О сказаниях и сказах наро­да адыге» (1937) Т.М. Керашев творчески изображает бесконечную всегда силу богатств, что очень схоже с имеющимися сегодня в социуме РФ чиновничьей бюрократией, властным тоталитаризмом. Ведя речь о напевавших тогда на землях Черкесии сказы повествователях, писатель реально подчеркивает, что они нередко неверно пользовались собственным потенциалом. Они вставляли в изрекаемые тексты похвалы в адрес злато-,  доброжелательных к ним самим представителей высоких родов. Следовательно, ущемлялись при этом и замалчивались подлинные доблестные лица: «Можно ли купить славу, если я ее не заслужил, и можно ли ли­шать меня ее, если я ее заслужил?» [1: 365]. В общем, таким образом, производимая адыгским мастером слова Т.М. Керашевым проза, рисующая женский портрет и воспроизводящая ее личность, преобразуется со временем в панорамный охват всенародной действительности. В ней сочетаются злободневные для своего периода объективные пространства: бытие землячки и бытие нации. Тем самым с позиции художественного прогресса выработанный адыгским классиком подход предположил совсем новейший уровень искусства адыгской прозы и реализма в ее технологии.

Использованная литература

1. Керашев Т.М. // Цит. по: http://adyglit.blogspot.com/2012/03/110.html#more 

2. Проблемы сохранения черкесского фольклора, культуры и языка: Мат-лы Международной научно-практической конференции памяти М.И. Мижаева / Сост. М.М. Паштова. – Майкоп: ИП Паштов З.В., 2015. – 372 с. – С. 271-276.

Опубл.: Хуако Ф.Н. ЖЕНСКАЯ ТЕМА КАК ОДНА ИЗ ОСНОВНЫХ В ТВОРЧЕСТВЕ Т.КЕРАШЕВА // Вестник науки Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований имени Т.М. Керашева. – 2019. – № 20 (44). – С. 70-73