Многонациональное государство РФ, начиная
с первых шагов своего появления на мировом поле в роли независимого организма,
несет и представляет целый комплекс языковых компонентов. Аспекты
прогрессирования на Северном Кавказе слаженного русско-национального
многоязычия волновали и продолжают
волновать многих специалистов гуманитарной сферы, приближенных к региону.
Какую бы модель ни являла собой та или
иная республиканская политика в отношении РФ-языка, общепринятой и приоритетной
в ней остается и продолжает оставаться значимость языка русского. Хроники
протекавших сквозь северокавказский регион событий включают также межнациональную торговлю древних стран (т.е.
«Великий шелковый путь»), обязательно предполагавшую межнациональные общения.
Страну населяли и населяют грандиозные разнородные потоки (различающиеся и по
происхождению, и по прописке). Но проверенным инструментом международного
контакта преимущественно выступал русский, поскольку в среде относительной
республиканской обособленности должно выживать имеющееся в стране культурно-лингвистическое
единообразие. Общефедеральный языковой
механизм выступает в качестве посредника на глобальной (обще- планетарной)
почве. Он является не только механизмом языкового эпизода, но и орудием
информационного поиска новых уровней вербального материала. Эта направленность
обязывает экскурсовода к непрерывному ЗУН- улучшению и, одновременно, – к
непрестанному контролю личностного поля. Вопросы развития и прогрессирования
языково-речевого опыта подготавливаемых специалистов обуславливают для методики
детальную конструкцию не только практических, но и теоретических направлений и
поручений. Такой комплект заданий расположен к тому, чтобы выработать у ЗУН-
заказчиков конструкцию, слаженную по многим лингвистическим (в т.ч. смысловым,
стилистическим, структурным) требованиям. Достаточное освоение языка многих
народов ощутимо влияет на эффективность профессиональной подготовки специалиста
сферы сервиса. В подобных условиях исполняемые к приобретению ЗУН шаги из языковой надобности
перемещаются во внутреннюю, личностную.
Необходимость русскоязычного общения с
другими народами имела место быть и в предыдущей, вековой летописи бытия
кавказских горцев. Она сохранила для них существенный языково-культурный
отзвук. Интенсивное обоюдное проницание и усиление языков на Кавказе
осуществлялось в ходе связующих контактов с целым рядом наций на пересечении
полярных цивилизаций, – и западных, и восточных. Такое взаимовлияние на любой
цивилизационной стадии строго требует тактичного и взвешенного отношения к
участникам. Однако принимаемые сегодня на государственном уровне РФ акты (к
примеру, обсуждаемый по стране Закон об изучении неродных языков)
противоположены версии внимательного и компетентного отношения. Они ставят под
сомнение адекватность проводимой сегодня по отношению к языковому союзу
политики. При этом, как считают грамотные региональные специалисты (к примеру,
в Адыгее – С.Г.Шхалахова) на сегодняшних научных мероприятиях, посвященных
языковой стратегии государства, «надлежит продолжить целенаправленную политику
по сохранению и развитию языка коренного населения республики» [1, с.113].
Ход контактного акта,
обнаруживаемый чаще взаимозависимыми высказываниями нескольких участников, в
реальности представляет один из выходов в имеющуюся в тот момент в обществе
ментальную идеологию. Причем всевозможные жанры, применяемые в современной
коммуникации, основаны именно на вербальной базе, и это предполагает
предпочтительное отношение к диалогу. Контакт экскурсовода со стоящим перед ним
клиентом предпочитает именно диалог. Моментальная реакция собеседника на
словесное высказывание позволяет многое понять и выстроить созвучную
происходящему логику дальнейшего контакта. Воспроизведение описаний посредством
диалога дает возможность объективно отобразить сведения с помощью визуальных
СМИ. Вследствие этого, на фоне других жанров, это средство более продуктивно
при выстраивании воздействий на публику. Слово, сконструированное в форме
диалога, в роли центрального описывающего орудия весьма эффективно. Оно
сохраняет свою эффективность и, выходя из индивидуального поля экскурсовода, в
социальное, окружающее его, пространство.
Исследовательский тезис о невозможности принадлежности языка отдельному
индивиду можно считать общепризнанным. Сформулированный еще советскими
языковедами он продолжает оставаться в силе и в новом веке. Язык исполняет
функциональную значимость, когда вычерчивает пейзажи реалий, успевая внести в
такой необыкновенно серьезный ход этноязыковые подробности. Ведь
расположенность к появлению и прогрессу можно считать категориальным признаком субстанциальной сути
для нации. Для любой из них словесный инструмент общения продолжает оставаться
стержнем бытийного пространства. Нанося на мышление собственный самобытный
оттиск, языковое сознание формирует суждение, которое продолжает беречь плотную
близость с определенными эпизодами реальности. Созвучие категориальных
критериев (в т.ч. язык, пространство, менталитет, традиции и обычаи, и т.д.)
дают возможность выделить определенные рамки этноса как единицы цивилизации. Но
то, будет ли язык отдельного индивида лексически и фонетически сходиться с
говором домашних либо с более широкой языковой средой сможет определяться
хронологическими обстоятельствами, сопровождающими пребывание человека в
обществе. Усилению неоднозначности вопроса при этом содействует теоретическая
недоработанность, порой туманность этнического понятия, могущего быть
отнесенным от нации к отдельному лицу.
Следовательно, в обстоятельствах многоязычия требуется определиться с
понятием «неродной язык», тем более, – на профессиональной почве специалиста по
связям с общественностью (в частности,
экскурсовода).
Ведя речь о языке (как «родном», так и
«неродном»), можно предполагать язык в
роли орудия контакта, но и в роли комплекса знаков, применяемых в ходе общения.
Данная, ежеминутно применяемая система
знаков, находящаяся в подчиненности от финансовых и социальных
обстоятельств, выступает в системах родного и неродного языков. Мы относим к
типажу «родной» язык, присущий национальности носителя. Каждая коренная нация
на территории планеты имеет свой язык, и человек, считающий себя представителем
данной нации, чаще владеет этим языковым механизмом. Языковая
конструкция с ее бесконечными элементами, языковыми атрибутами считается
явлением более абстрактным и общим в соотнесении с персонально-личной речью. Признается,
что малыш появляется отнюдь не с заложенным в себя языком. Язык наращивается
постепенно, а речевые ЗУН он приобретает, следуя действиям со стороны взрослых в ходе речевых
актов. Причем одновременно язык не
может функционировать, если прекращает применяться в одной определенной речи.
Ведь речь
есть язык в
помощи у отдельного лица, его носителя. В связи с этим
высказывание о взаимной связи языка и речи признается в российской науке
аксиомой. Речи не бывает за пределами языка, однако и язык забудется без речи. И
потому желательно учитывать обе грани при разработке методических комплексов
подготовки специалистов сферы сервиса и туризма.
Использованная литература
1. Шхалахова С.Г. О состоянии
двуязычия в Республике Адыгея на современном
этапе // II Международная
научно-практическая конференция «Языковая политика России на
современном этапе и состояние исчезающих языков
малочисленных народов». – Майкоп, 2011. – СС. 112-118.
Опубл.: Хуако Ф.Н. Языково-речевые ЗУН для специалиста сервиса и туризма. – 2018. – № 8 (окт.). – С. 18-20